Россия – Грузия после империи - Коллектив авторов
48
Ср.: «Имплицитно ассимиляционный ценностный режим постколониальности (postcoloniality) подчиняется законам рынка: данный режим регулирует ценностную эквивалентность мнимо-маргинальных изделий на глобальном рынке» (Huggan, 2001, 6).
49
О совершенно иных констелляциях, вплоть до переплетения разных вариантов «пост-», в постсоветских литературах см.: (Chernetsky, 2007, 3–55).
50
В то время как политолог Лоренс Брурс в 2010 г. еще усматривал постколониальное наследие в грузинско-южноосетинском и грузинско-абхазском векторах августовской войны (Broers, 2010, 21), после войны, начавшейся на востоке Украины в 2014 г., и на фоне многократно звучащих упреков в адрес российской внешней политики все больше подчеркивается постколониальное измерение, присущее уже российско-рузинской войне 2008 г. (ср.: Andruchowytsch, 2015).
51
Заза Бурчуладзе родился в 1973 г. Как писатель славился в Грузии своими скандальными сюжетами. В 2012 г. стал жертвой нападения, после чего переехал в Германию (см.: Kasch, 2014). Живет в Берлине. С 2007 г. русские переводы его книг печатаются в издательстве Ad Marginem. Сам Бурчуладзе переводил нескольких русских писателей на грузинский язык, в том числе двух авторов Ad Marginem – Владимира Сорокина и Михаила Елизарова.
52
Тут особенно метко замечание Иринэ Модебадзе: «Грузинско-русские переводы в условиях осложнения межгосударственных отношений, несомненно, заслуживают особого внимания» (Модебадзе, 2014, 508). Как грузинская исследовательница установила на основе статистических данных, интерес к переводам произведений грузинской литературы в Российской Федерации «явственно возрастает после событий 2008 г.» (Там же, 511).
53
Российская оппозиционная интеллигенция поделится кровью для бойцов из АТО // Агентство «Ридус». 2015. 23 февраля (http://www.ridus.ru/news/179171). АТО – антитеррористическая операция на востоке Украины.
54
В данной статье нет места, чтобы проследить связи с западным постмодернистским контекстом, за исключением Бодрийяра, идеи которого у Бурчуладзе опять-таки «пропущены» через Пелевина.
55
Не случайно в течение этого дня герой получает приглашение позировать для рекламы Пепси (А 149), символа поколения у Пелевина.
56
Тем более что хронотоп размывается в течение повествования: вроде все еще то же самое 8 августа 2008 г., но с момента ночного секса с Бобо у протагониста Шако якобы прошел уже примерно год (А 9, 146, 148). В свое время Владимир Набоков заметил об «Анне Карениной» Льва Толстого, что более медленный ход времени в истории Левина и Кити – это не простая писательская ошибка, а прием, который исполняет эстетическую функцию (см.: Nabokov V. Lectures on Russian Literature. London: Weidenfeld and Nicolson, 1982. Р. 197–198). Интересно, можно ли сказать то же самое о явном противоречии в хронотопе книги Бурчуладзе.
57
В отзывах читателей грузинского оригинала (см., например: Габричидзе, Чеишвили, 2013) соответственно присутствует восприятие нарушения принятого литературно-социального и национально-героического канона традиционной грузинской литературы. Как мы покажем ниже, восприятие русского перевода в этом плане разительно отличается: в нем преобладает узнавание русских интертекстов. Только в «элитности» и, тем самым, статистической «маргинальности» интеллигентского читательского круга грузинская и русская публики Бурчуладзе соприкасаются.
58
По собственному рассказу, у Зазы Бурчуладзе не было русского языка в школе и в родительском доме говорили исключительно на грузинском. Русский язык будущий автор выучил сам на основе бабушкиной библиотеки, в которой преобладала русская классика (Бурчуладзе, Уффельманн, 2015). Так русский язык для него остался хотя и иностранным (он хорошо на нем говорит, осознанно подбирая слова), но культурно желаемым языком. Помимо личного редактора Дмитрия Вебера, автор сам проверяет все переводы своих текстов на русский язык.
59
В интервью с автором данной статьи, состоявшемся 30 августа 2015 г. в Берлине, Заза Бурчуладзе описал предысторию публикации русских переводов в издательстве Ad Marginem следующим образом: независимо от контакта с Ильей Кукулиным, редактором онлайн-журнала «Textonly», напечатавшим отрывки из «Старой песни» и «Минерального джаза» в 2002 и 2006 гг. (Бурчуладзе, 2002; Бурчуладзе, 2006), и примерно параллельно со своим переводом «Очереди» Сорокина Бурчуладзе в начале 2001 г. в один прекрасный день просто зашел в московский офис Ad Marginem (тогда еще расположенный в Новокузнецком переулке), чтобы сказать «спасибо за Сорокина». Сразу возникло глубокое взаимопонимание и с Михаилом Котоминым, и с Александром Ивановым, которые впоследствии приехали в гости в Тбилиси и с 2007 г. начали издавать четыре книги Бурчуладзе в русском переводе. Примечательно, что еще во время первой встречи в 2001 г. Бурчуладзе смело предложил себя в авторы Ad Marginem (Бурчуладзе, Уффельманн, 2015).
60
Причем их восприятие резко отличается в отношении узнавания или остранения привычного для них литературного опыта (см. сн. 6).
61
Однако автору аннотации нельзя не признаться: «Эта странная война остается как бы за кадром», добавив спорную интерпретацию: «Расслабленная жизнь южного города… вдруг перестает иметь хоть какой-ибудь смысл, когда в небе пролетает истребитель» (А 4). Не менее несостоятельным является противоречащий логике вывод в духе пост-остмодернизма, согласно которому война в состоянии преодолеть симуляцию и вернуться к чему-то «настоящему»: «Наверное, эта жизнь не была настоящей и до войны, просто война, тоже маленькая и ненастоящая, обнажила ее иллюзорность» (А 4). Как мы убедились, постмодернистско-постмодернистская поэтика романа не дает почвы для такого вывода.
62
Эта ситуация явно противоположна той, которую описывает Мирья Лекке, говоря о грузинских книгах, в постсоветское время вообще не выходивших на мировой рынок (см. статью в наст. издании).
63
После публикации и при использовании фрагмента в антологии «Georgische Gegenwartsliteratur» (Burtschuladse, 2013b). В интервью 30 августа 2015 г. Заза Бурчуладзе подтвердил предположение автора данной статьи, что переводы на другие языки, хотя они и были сделаны с грузинского оригинала (за исключением сербского, который сделан с английского перевода), «реагировали» на русские переводы (Бурчуладзе, Уффельманн, 2015).
64
Полный текст статьи на английском языке, на основе которого представлен ее краткий русский вариант в данном сборнике, опубликован: Ram H. The Literary Origins of the Georgian Feast: The Cosmopolitan Poetics of a National Ritual // Ab Imperio. 2014. № 4. P. 19–52.
65
Подробнее с социальным значением понятий «потлач» и «дарение/одаривание» следует ознакомиться в классической статье Марселя Мосса «Essai sur le don. Forme et Raison de l’Echange dans les sociétés archaiques» (Mauss, 1989), а о применении вышеуказанных понятий по отношению к Кавказу можно узнать из работы Брюса Гранта «The Captive and the Gift. Cultural Histories of Sovereignty in Russia and the Gift» (Grant, 2009).
66
Вальтер Онг описывает «вторичную устность» (secondary orality) как «в сущности более обдуманную и осознанную устность, базирующуюся постоянно на использовании в письме и печати [essentially a more deliberate and self-conscious orality, based permanently on the use of writing and print]» (Ong, 1982, 136).
67
Сравните: Хельга Коттхоф называет «супру» «очень древним ритуалом» (Kotthof, 1995, 356), а Дара Гольдштейн говорит о названном «ритуале» как «предписанной веками традиции» (Goldstein, 1999, 23). Кевин Туит приводит популярную грузинскую легенду, на основании которой появление грузинского традиционного застолья автор связывает со
